Черная полоса началась с того, что нас ограбили. Я, будучи уже воробьем стреляным, выбрал самую засранную и нищую деревню на всем том засранном и нищем острове, надеясь тихой сапой выбраться с помощью заплывающих туда контрабандистов на какой-либо континент. План был вполне разумен, так как денег у нас вполне хватало на покупку нормального дирижабля, что решало множество других проблем. Правда, предвидеть то, что те темнокожие ублюдки, что наймутся доставить нас на ожидающий вдалеке корабль решат, что куда разумнее будет бросить меня в кусты, пнуть несущую кота полугоблиншу в живот, а затем сбежать с нашими вещами на уже готовой к отправке лодке… я не предвидел. Просто-напросто забыв, кем я визуально являюсь для незнакомцев – обычным худощавым гномом довольно безобидной внешности.

Лодку с десятком местных я довольно быстро догнал вплавь. Киду такой фокус сотворить несложно. Правда, потом всё пошло наперекосяк. Сжимающий в объятьях мой чемодан мужик оказался очень любвеобильным, ну или его здорово потрясло, что я, первым делом как залез к ним в гости, в два удара старрхом отчекрыжил головы парочки трудившихся на веслах сопляков… сути это, в общем-то, не меняет. Заорав раненым лосем, мужик швырнул чемодан в меня, от чего пришлось сначала уворачиваться, потом потрошить остальных на лодке, только потом возвращаясь к извлечению своего имущества. А оно, мало того, что попало в воду, так еще и защелки чемодана удара об лодку не выдержали…

Нужно ли говорить, что всё происходило глубоким вечером, так как честные контрабандисты даже в такой заднице мира, как этот остров, днём не ходят? Рассыпавшиеся купюры радостно принял в себя океан, оставляя нас троих нищими, как церковные мыши. В общем, на корабль мы всё-таки попали, но остались с голыми задницами, оплатив проезд моими со Стеллой ружьями.

А затем всё усугубилось.

Про одного, который в поле воин, пословица сочинялась, когда единственной тактикой боя была «стенка на стенку». Бедные кочевники, придумавшие засыпать противника стрелами, не подпуская его к себе близко, были подлецами только с точки зрения этого противника, а попутно чуть ли не половину мира завоевали. Моего, конечно же. С тех пор и понеслось. Что может пехота без разведки, без поддержки артиллерии, без танков – против полноценной армии? Ничего.

Вот и я ничего не мог. По меркам этого мира, я уже был превосходным бойцом. Солдатом, стрелком, убийцей, шпионом, бандитом – тут что ближе, то и есть, но… Об этом никто не знал. А репутация есть и остается крайне немаловажным фактором, порой открывая двери, не доступные по-другому никак. Всё что у меня было – это старрх, пара стволов, одежда, немного поправившийся на обильных харчах Волди да наивная полугоблинша, у которой вечно (хоть и регулярно) меняется темперамент. Маловато для разыскиваемого преступника, на которого давным-давно охотятся все, включая, быть может, даже легендарных драконов. Нужен был доступ к системе, способной взаимодействовать с миром, не выставляя меня на всеобщее обозрение.

Разумеется, такие системы под кустами не валялись, а черная полоса и не думала заканчиваться. В итоге мы, оставшись с почти пустыми карманами и одним моим ножом были высажены на самом севере Лазантры. Континента, на котором меня и призвали в этот мир.

Что делать? Найти полулегальную рюмочную, заставить Стеллу одеться посвободнее, а потом подождать, пока на эту нимфетку не клюнет хоть кто-нибудь. Затем негодяи распускают руки, из-за стола поднимаюсь неотвратимо-молчаливый я, происходит процесс нанесения легких и средних травм, взимается компенсация за всё подряд, ура, у нас есть деньги на завтра. Хороший план.

Вышло, правда, не очень. Разумные, которых я выпотрошил, определенно имели отношения к какой-то государственной службе. Это прослеживалось в их почти одинаковой запыленной форме, в значках, в табельном оружии… пришлось доить местного трактирщика на полную. Нам теперь предстоит сматываться отсюда подальше.

Из кустов, растущих прямо у воды, держась за их длинные гибкие ветки, выполз из воды тот самый назойливый мужик, что бежал за нами. Что примечательно, даже вовсю пылая жаждой общения, глотку он на весь лес не драл, а кричал, можно сказать, шепотом, от чего и заслужил щепотку уважения. Кроме того, у него были разноцветные глаза. А еще он был психом, если рванул на своих двоих за мясником, только что превратившим одну избу в филиал бойни. Или…

– Тебя зовут Крюгер, – обратился я к мокрому мужику, с растерянным видом идущему ко мне, – И ты – в жопе.

Застыв на секунду, мужчина хлопнул пару раз ресницами, глядя на меня, а потом неожиданно ухмыльнулся. А затем сел около кота, не двинувшегося с места, но покосившегося на нового соседа с изрядным сомнением.

– Как насчет того, чтобы помочь мне из нее выбраться? – спросил он.

– Я похож на того, кому нужна работа? – поднял бровь я.

– Ты похож на того, кто хотел грабануть пару полунищих обормотов, подцепив их на медовый крючок, – бодро среагировал отмывшийся от крови и посвежевший внешне мужик, – Поэтому, думаю, что ты, как минимум, меня выслушаешь.

– С чего ты это решил? – спросил уже почти согласный я, глядя на дерущуюся с нежелающим её отпускать кустом Стеллу.

– Ты меня не убил.

Солидный аргумент.

Так и началось общение двух негодяев с большой дороги, один из которых был когда-то шерифом, а второй революционером. Причем, ирония жизни была в том, что оба они планировали вернуться к своей старой деятельности. Или, хотя бы отметиться в местах боевой славы.

Михаил Басх, этот разноглазый белокожий жилистый мужик, при всех своих ухватках, выдающих в нем отпетого бандюгу и подлеца, был патриотом. Или, что я вполне допускал – он тот еще амбициозный ублюдок, увидевший единственный способ собственного возвышения в том, чтобы слегка смешать социальные слои. Не суть важно. Главное, у него были мозги, связи, потрясающий нюх на выгоду, а заодно и амбиции, которые и втыкали шило в худой зад этому прожжённому прохвосту с повадками убийцы. А еще у него в кармане практически была революция. Ключевой момент: «была».

В каком плане? Тут нужно начать издалека.

А именно с Эсхата. Вполне себе большой и развитой страны, отхватившей себе почти треть северного побережья Лазантры. Самую «вкусную» треть, через которую проходил основной траффик межконтинентальной торговли. Кроме этого, Эсхат имел ресурсы, преимущественно субтропический климат, много полезных ископаемых… в общем, можно сказать, был упакован на зависть всем соседним странам. А еще, это уже в минус, здесь была монархия. Не простая, а парламентского типа.

В этом и порылась собака.

Структура государственного управления была следующего типа: монарх, имеющий определенное число голосов в Верхнем парламенте и право вето, сам Верхний парламент, состоящий из всех без исключения высших нобилей Эсхата под предводительством четырех герцогов, а также Нижний парламент, включающий в себя представителей торговых и производственных гильдий, цехов и артелей добытчиков. Нюанс, добавил болезненно скривившийся в свете костра Крюгер, был в том, что Нижний парламент, несмотря на свое громкое название, нес сугубо совещательный характер.